Конная статуя императора Марка Аврелия, стоящая сегодня на Капитолийском холме в Риме, была создана во второй половине II века, примерно в 170 году. Обе части этого скульптурного изображения — фигуры всадника и взнузданного коня — полые, основа их отлита из бронзы и сверху покрыта позолотой. Статуя весит более 2000 кг, и размеры ее несколько превышают натуральные.
Эта статуя не разделила судьбу многих других, переплавленных в средние века, лишь благодаря тому, что ее приняли за скульптуру Константина, первого императора-христианина (который, впрочем, и после обращения в новую веру продолжал исполнять функции верховного жреца Рима и сохранил большую часть древних, языческих обрядов).
Существовало поверье, что Риму ничто не угрожает, пока цела скульптура, но стоит ей исчезнуть — и город будет разрушен.
Петр I для украшения своей новой столицы хотел привезти из Италии несколько скульптур, в том числе и копию со статуи Марка Аврелия, однако не успел осуществить эти планы. Когда же блистательный Фальконе начал работать над памятником самому Петру, некоторые вельможи из окружения Екатерины попытались вынудить его воссоздать знаменитый римский монумент, но только с чертами лица Петра Великого. Скульптору пришлось написать целый трактат, объясняя, почему он этого делать не станет.
И все же Медный всадник — красивое напоминание о великих императорах Рима. Неслучайно Фальконе одел своего Петра в римскую тогу и сандалии, посадил на звериную шкуру вместо седла, а на голову императора возложил лавровый венок. Подобно Марку Аврелию, Петр левой рукой сдерживает коня, а правой в приветственном жесте благословляет любимый город.
В драматическом для России 1812 году, когда Петербургу угрожала опасность наполеоновского вторжения, творение Фальконе подготовили к вывозу в Вологодскую губернию. Но, как гласит легенда, Петр явился во сне одному из офицеров и повелел не делать этого: «Пока я на месте, моему городу нечего опасаться!»
В годы Великой Отечественной вспомнили эту историю и не стали эвакуировать памятник, а лишь засыпали его песком. И город выстоял...